Министр образования и науки РФ Ольга Васильева в беседе с корреспондентом «Известий» Александрой Красногородской рассказала о базовых основах образования, передаче школ регионам и человеческих ценностях. Материал опубликован 2 августа на сайте газеты «Известия».

Сдавать ЕГЭ даже под камерами - проще, чем 6–7 экзаменов по старинке, астрономия снова возвращается в курс школьной программы, в ближайшее время в России появится 55 тыс. новых учебных мест, а школы из муниципального подчинения переходят в региональное. Об этом в интервью «Известиям» рассказала министр образования и науки РФ Ольга Васильева.

Ольга Юрьевна, 19 августа исполнится год с момента вашего назначения на пост министра образования и науки РФ. Что вы могли бы отметить как достижения и, наоборот, что решить пока не удалось?

Год был очень сложным и интересным. Удалось разобраться в том, что было, и понять, куда двигаться дальше. Например, Федеральные государственные образовательные стандарты (ФГОС) 2004 года были очень расплывчатыми, в них не хватало самого главного - содержания образования. Поэтому ключевой задачей стало наполнение стандартов базовыми основами образования.

Они отличаются от прежних тем, что в них прописано содержание. Хочу отметить, что 24 июля министерство завершило двухнедельное общественное обсуждение проектов новых стандартов. Мы увидели большой интерес со стороны экспертного сообщества и понимание необходимости изменений. Пользователи могли посмотреть по каждому предмету, какое базовое содержание ребенок должен знать в каждом классе с первого по девятый. К дискуссии подключились более 7 тыс. человек, практически все отзывы носили позитивный характер, и мы получили почти 200 конкретных предложений. Сейчас эти предложения детально прорабатываются, после чего проекты будут переданы на антикоррупционную экспертизу. Это важно и для учителей, и для родителей, и для самого ребенка.

Если мы создаем единое образовательное пространство, то должны создать концептуальное видение, стандарты, на основании которых пишем учебники. 1423 учебника в федеральном перечне - это немыслимо много. Много дискуссий было по поводу историко-культурного стандарта, тем не менее наши ребята идут в этом году учиться по учебникам, написанным на базе историко-культурного стандарта. Подчеркиваю, что речь идет о двух или трех линейках учебников, среди которых обязательно должны быть базовый и углубленный учебники.

Вот основные задачи в школьном образовании, которые стояли передо мной в первый год.

- Есть задачи, которые хотелось решить, но пока не удалось?

Будучи человеком эмоциональным, я все-таки пытаюсь трезво оценивать то, что делаю. Конечно, не всё получается. Оппонентов у меня достаточно, я всегда приглашаю их к диалогу. Если вы считаете, что что-то плохо, приходите и докажите, объясните, вместе сделаем лучше.

Моя важнейшая забота - педагогическое образование, подготовка учителей, иначе мы не сможем решить всех задач. Здесь не будет революций - я только за эволюционный путь. Всё новое - хорошо забытое старое, но в новых технологических реалиях.

Это и вопросы подготовки предметной аттестации учителей. У нас есть прекрасная идея, которая очень скоро претворится в жизнь - национальная система учительского роста. Речь идет прежде всего о выстраивании системы повышения качества преподавания и подготовки учительского корпуса.

Поручение разработать систему учительского роста президент России Владимир Путин дал по итогам заседания Государственного совета по вопросам совершенствования системы общего образования, состоявшегося 23 декабря 2015 года.

В частности, необходимо сформировать национальную систему учительского роста, которая определит уровни владения профессиональными компетенциями педагогических работников, подтверждаемые результатами аттестации. Предполагается и учет мнения выпускников общеобразовательных организаций, но не ранее чем через четыре года после окончания ими обучения в таких организациях.

Задач впереди больше, чем удалось сделать.

В ваш адрес звучат критические высказывания относительно переподчинения школ регионам. Оппоненты говорят, что в таком случае у муниципалитетов не будет мотивации привлекать дополнительные средства в учреждения.

У нас уже есть два региона, которые работают по такой схеме, - Москва и Самарская область. В этом вопросе сами за себя говорят цифры.

Например, в Самарской области изменения позволили сократить долю расходов на содержание органов управления образованием. С 8,2% до 3,1% от бюджета отрасли. И такой примечательный показатель: за последние шесть лет в конкурсе «Учитель года России» три победителя и один абсолютный победитель - представители Самарской области.

Москва по итогам 2016 года заняла шестое место в международном рейтинге образовательных систем PISA, который считается крупнейшим международным исследованием качества образования. Эта система оценивает грамотность учащихся школ в возрасте 15 лет в чтении, математике и естественных науках.

Плюс регионального подчинения в том, что содержательная часть выстраивается жестче и четче, и финансовая сторона становится более прозрачной. Я вижу много преимуществ передачи школ регионам. Когда мои оппоненты говорят, что будет плохо, я приглашаю к дискуссии.

- Можно ли назвать успешной программу укрупнения образовательных учреждений?

Всё индивидуально. В Москве, например, укрупнение в подавляющем большинстве случаев абсолютно обосновано. Это оптимизация управления, количество управленцев от образования сократилось на 3%, зарплата учителей поднялась, качество образования стало выше. Но мы не можем так сделать в каждом регионе. В Псковской области, например, есть школа на острове, где три ученика. Ни о каком укрупнении там речи быть не может. Ближайшая школа находится на слишком большом расстоянии, мы не можем возить детей так далеко.

- Можно подвести итоги ЕГЭ этого года? И какие изменения планируется ввести в ближайшее время?

Результаты ЕГЭ в этом году лучше, чем в предыдущем. И это заслуга Рособрнадзора. За четыре года поменялось восприятие экзамена, пришло осознание, что это государственная итоговая аттестация, а не натаскивание на сдачу теста.

В этом году ЕГЭ сдавали 703 тыс. человек, из них 617 тыс. - это выпускники 2017 года. Нарушений зафиксировано в полтора раза меньше, чем в прошлом году. Особенно отрадно для меня то, что в этом году практически в два раза больше ребят в сравнении с прошлым годом по всем предметам преодолели нижний балл. По русскому языку количество учеников, не преодолевших минимальный порог, сократилось - в 2 раза, по истории - в 2 раза, по физике - в 1,6 раза, по литературе - в 1,5 раза, по базовой математике и географии - почти в 1,5 раза, по обществознанию, информатике и английскому языку - на четверть.

Тесты остались только в устной части экзамена по иностранному языку. В настоящее время мы обсуждаем, в каких регионах в следующем году мы вводим устную часть в девятом классе по русскому языку в качестве пилотного проекта. Через два года планируем распространить это по всей стране, и уже подготовлены необходимые рекомендации.

Эксперты бьют тревогу, потому что, по различным оценкам, у 25–45% наших детей потеряно функциональное чтение. Ребенок читает текст и не может пересказать содержание. Я полностью согласна с тем, что это большая проблема, которую нужно решать.

- Что бы вы ответили противникам ЕГЭ, отмечающим невероятное нервное напряжение у детей при сдаче экзамена?

Люди либо забыли, сколько экзаменов они сдавали, либо они моложе тех, кто сдавал 6–7 экзаменов. Я уверена, что попроси страну сдать шесть экзаменов, будет еще сложнее.

- Говорят, что тяжело сдавать под камерами...

Для того чтобы в Сингапуре перестали бросать окурки мимо урны, десять лет стояли камеры на улицах. У нас прошло четыре года нового формата сдачи ЕГЭ. Я считаю, что мы добились больших успехов.

Самое важное, что меняется содержание. Главное - изменить отношение к ЕГЭ как к натаскиванию. Мы учим детей, они не боятся, потому что приходят сдавать экзамены по изученному материалу. Так когда-то учили нас. Не было дикого страха. Мы вернули сочинение как допуск к ЕГЭ. Русский устный будет пропуском к ГИА в девятом классе.

Многие ссылаются на опыт прошлых лет, подготовка к трем экзаменам вызывает страх, а шесть экзаменов как будем сдавать? Нужно не заниматься натаскиванием, а учить так, чтобы учащийся мог сдать экзамен. Это тот же экзамен, только в другой форме. Но когда мы учились в школе, у нас не было такого страха перед экзаменами.

- Чем отличаются советский и российский выпускники школы?

Трудно представить себе советского выпускника с таким информационным потенциалом, окруженного такой огромной базой во всемогущих гаджетах.

Конечно, возможности современных детей выпускнику двадцать лет назад были недоступны. Но те дети были, на мой взгляд, пытливее, более интересующиеся, потому что нужно было приложить больше сил, чтобы получить ответ на свой вопрос. Нужно было найти книгу, посмотреть, проанализировать. Такого объема готовых сочинений и всевозможных ответов не было.

Я полностью за «цифру» в образовании, но ратую прежде всего за голову. Ускорилось всё, но голова осталась и должна оставаться при любом инструментарии. Самая главная задача педагога - развить и привить желание учиться.

- Учителя на местах это понимают?

Если человек верит в то, что делает, то он обязательно получит результат, даже если у него нет подручных материалов, но есть заряд, который он донесет до ребенка. Если ты равнодушен, тебе неинтересно, ты предметник плохой, ничего не получится.

В этом году в 15 регионах учителя готовы пройти предметную аттестацию - на знание предмета. Это будут русский язык и математика. Это не «ЕГЭ для учителей», ни в коем случае. Цель - проанализировать ситуацию вместе с регионами и выстроить систему повышения квалификации для тех, кто в этом нуждается. Я считаю, что каждый учитель обязательно должен повышать квалификацию: предметную или в другой области, но каждые три года, чтобы расти постоянно. Тогда будет результат.

Сегодня регионы активно работают над созданием крупных образовательных центров, и их создание и работа отражаются на уровне образования всего субъекта. Это Москва, Санкт-Петербург, Пермь, Киров, Тюмень, Ленинградская и Московская области, Томск, Новосибирск, Екатеринбург. Там результаты оценочных работ, в том числе международных, очень высокие.

Кроме этого, наши школьники показывают высокие результаты и на международном уровне. Речь идет о международных олимпиадах: по физике - у пятерых золото, по химии - 3 золота и 2 серебра, у математиков - золото, серебро и бронза. Это говорит о том, что многое сделано для поддержки талантливых детей. И хочется дать еще больше. Нужно вспомнить о факультативной и кружковой работе.

- Каких предметов не хватает в школьной программе?

Многие эксперты констатируют избыточность предметов. Разговоры об увеличении или уменьшении нагрузки на ребенка, естественно, вызывают реакцию в обществе. Но есть предмет, который, по моему мнению, не должен вызывать больших споров и сомнений - это астрономия. С 1 сентября 2017 года она триумфально возвращается в школьную программу курсом в 35 часов. Парадокс: у страны, первой полетевшей в космос, в школах нет астрономии, но наши юноши несколько лет подряд занимают первые места на международных олимпиадах по астрономии.

Кроме того, я убеждена, что в школе должны играть в шахматы. Со статистикой трудно спорить. В нашей стране и за рубежом у детей, которые играют в шахматы в школе, показатели успеваемости выше на 35–40%. Эта интеллектуальная игра развивает ребенка. Важно то, что методики настолько хороши, что учитель начальных классов может совершенно спокойно сам научиться играть в шахматы и научить детей. Дети должны заниматься шахматами в школе во внеурочное время бесплатно. И также обязательно должны быть бесплатными спортивные секции, литературные кружки, музыкальные. Получается классический набор из пяти направлений. Можно говорить и о навыках предпринимательской деятельности.

Есть внеурочная деятельность - обязательные 10 часов, которые нужно использовать. Дело за малым - нужно захотеть. Будут направляться рекомендации регионам. Кстати, в Самарской области в шахматы играют 42 школы. Тюменская область играет, Ханты-Мансийский округ играет. Огромные регионы, в которых играют повсеместно. Интерес к шахматам в обществе возвращается.

Вы перечисляете то, что лежало в основе советского образования, утраченного в 1990-е годы вместе с воспитательным базисом.

Правильно, образование - это воспитание и обучение. Воспитывать можно на уроках литературы, истории, внеурочных музыкальных занятиях. Ценностные вещи все-таки несет гуманитарный блок, хотя учитель химии и физики всегда привнесет их в урок - на то он и учитель. Это очень важно, с чем ребенок пойдет в жизнь.

- Насколько это соответствует вызовам сегодняшнего дня - новой технологической революции?

Я всей душой за новые технологии. Но как «цифра» меняет человеческие ценности? Любовь, милосердие, сострадание, жалость, способность радоваться, смеяться, любовь к труду редко напрямую соотносятся с «цифрой», но имеют прямое отношение к школе. Именно там о человеческих ценностях можно говорить, если семья о них не говорит. Глубинные основы закладываются в семье, но школа всегда помогала и будет помогать ей в этом. С гордостью говорю, что в России более 9,5 тыс. бесплатных психолого-педагогических центров для родителей, где можно получить консультацию психолога, педагога-психолога. Количество таких центров растет и будет расти.

- У любого воспитателя всегда есть кнут и пряник. Каким может быть кнут в школе?

Мое глубочайшее убеждение, что с малышами кнут не нужен. У маленького человека не должно быть хаоса. Должны быть смена деятельности и четкое представление, что он делает сейчас, будет делать через 10 минут, через 15. Объяснять, что хорошо, а что плохо, мы начинаем с рождения, поэтому жестких кнутов я здесь не вижу. И главное - любить.

В подростковом возрасте нужно объяснять, рассказывать о ситуациях, которые могут быть. Это очень сложный период в жизни. Подросток - как хрустальный сосуд.

- А в угол ставить на горох?

Как родитель могу сказать, что горох, наверное, не наша методика. Но запреты должны быть. Что можно, а что нельзя, маленький человек должен знать с самого начала. Объяснять нужно постоянно. Понимание не приходит ниоткуда.

Давайте от воспитательных вопросов вернемся к насущным. Где проблема строительства школ стоит особенно остро?

Проблемы в тех регионах, где есть третья смена. Это Дагестан, Чеченская республика. Эту проблему нужно решать сию секунду - третьей смены быть не должно. Правительство выделяет 25 млрд рублей на строительство новых школ. И в этом году у нас будет 55 тыс. новых мест. В программе в этом году участвуют 57 регионов. Мы надеемся, что этот год завершим так же удачно, как и прошлый.

Дополнительно из резервного фонда нам выделили 3,8 млрд на школы в регионах Северного Кавказа. Надеемся, что будем строить дополнительные школы по программе развития Северного Кавказа. Очень важно, что школы будут с современным оснащением, прекрасными лабораториями. Это будут не просто здания, не просто стулья и столы. Строят огромные школы на 1,2-2,2 тыс. человек и совсем маленькие сельские школы.

Как вы оцениваете уровень образования современных выпускников вузов? По мнению многих экспертов, им не так просто найти работу. Работодатели считают, что они ничего не знают.

Молодым людям и 20 лет назад говорили, что они ничего не знают, просто времена были другими. Уровень подготовки не такой плохой, как хотелось бы кому-то представить. Конечно, мы будем делать всё возможное, чтобы он стал лучше. Нужно менять правовую основу, чтобы компания или предприятие не говорили, что обязательно нужен опыт работы, чтобы вас взяли на работу. Уже есть наработки, которые дадут возможность ребятам начать работать. Это и поддержка самых талантливых, и студенческие инновационные предприятия, и лаборатории, которые уже есть. Инновационные предприятия, которые создаются при вузах, могут продолжать работу после того, как студенты закончат учебу. Много форм работы и в рамках НТИ. У нас есть хороший опыт, который можно повторить в новых реалиях.

Год назад президент РФ назначил Ольгу Васильеву министром образования. Историк-теолог, дипломированный хормейстер и бывшая сотрудница администрации президента сменила на этом посту физика-теоретика Дмитрия Ливанова. «Актуальные комментарии» выделили самые важные направления, в которых Ольга Васильева успела отметиться изменениями.

Начало передачи школ от муниципалитетов к регионам

Министр посетовала на то, что «44 тысячи школ никоим образом министерству образования и науки не подчиняются (...) и не подчиняются региону». По ее словам, нынешняя система неэффективна и нуждается в переменах. В качестве решения проблемы она решила провести масштабную реформу школьного образования. Школы предлагается передать от муниципальных властей к региональным.

Действие реформы будут тестировать в 16 регионах. Она уже началась в Самарской, Астраханской областях и Санкт-Петербурге.

Изучение религии и теологии

Васильева предложила увеличить количество часов для изучения основ религиозной культуры и светской этики в школах. Она заявила, что основы религии - предмет, который укрепляет основы нравственности. То, что в центральной России школьники выбирают чаще всего православие и светскую этику, а в мусульманских регионах - ислам, ее не смущает. Она полагает, что эта дисциплина не направлена на религиозное образование.

Тем временем, Минобрнауки уже увеличило количество бюджетных мест по специальности «теология». В этом году науку о религии изучают 475 бюджетников, в следующем планируется 632 студентов.

Уроки астрономии

До недавних пор астрономия носила статус главного аутсайдера среди всех школьных предметов. Науку о звездах в лучшем случае оставляли коротким разделом в учебнике физики и преподавали по остаточному принципу, в худшем - притворялись, что ее не существует. Васильева решила сделать астрономию «великой снова» - предмет появится в программе учебного года 2017/18.

Устное собеседование для девятиклассников

Министр посчитала, что ГИА девятиклассникам недостаточно, и решила создать дополнительный фильтр для допуска к аттестационным экзаменам.

Васильева предложила ввести устное собеседование по русскому языку. Нововведение будет работать уже в следующем году. Также планируется введение устной части ЕГЭ по русскому в 2019 году.

Сокращение количества учебников по всем предметам

Министр уже успела озаботиться тем, что учебники по истории и географии имеют свойство безнадежно отставать от времени. Она предложила «привести в соответствие с временем» учебники географии и истории. «Сейчас мы сможем сделать в электронном виде. Потому что вряд ли носители бумажные смогут прийти в школу в сентябре» - сказала Васильева.

В ближайших планах - сокращение линейки учебников по всем предметам. Она считает недопустимым 400 учебников для начальных классов и предлагает оставить на каждый предмет 2-3 линейки.

Поддержка запрета хиджабов в школе

После скандала с запретом ношения хиджабов в одной из мордовских школ Васильева резко высказалась в пользу запрета. Она заявила, что истинно верующие люди не стараются подчеркнуть своей атрибутикой свою веру. «Несколько лет назад конституционный суд принял решение о том, что хиджабам, как подчеркивающим национальную принадлежность, не место в школе. Поэтому я считаю, что этот вопрос был решен конституционным судом несколько лет назад», - сказала Васильева.

Трудовое воспитание в школах

Вслед за астрономией Васильева стряхнула пыль еще с одного образовательного артефакта советской эпохи - трудового воспитания. Она «обеими руками» поддержала законодательную инициативу Госдумы о введении трудового воспитания в школах. «Без трудолюбия, без навыков, которыми прежде всего мы обязаны семье и школе, без навыков трудиться ежечасно, ежесекундно, получать успехи от труда, мы не можем жить», - полагает министр.

Закон о трудовом воспитании был внесен в Госдуму, но принять его сразу парламентарии все же не решились: проект был отправлен на доработку.

Сокращение бюджетных мест в аспирантуре

Васильева посчитала, что на кафедрах «должно быть два-три аспиранта». Так, по ее мнению, аспирантура «действительно воспитывать исследователей». Министр недовольна тем, что только треть аспирантов защищает диссертации.

Васильева предложила отменить аккредитацию для образовательных программ аспирантуры, сделать приоритетом аспирантуры проведение научных исследований и сделать защиту диссертации по окончании обучения обязательной. Впрочем, в этом году сокращения бюджетных аспирантских мест не произошло.

Появление в школах логопедов, психологов и шахматных кружков

Обеспокоившись «группами смерти», Васильева намерилась вернуть в школы психологов. «Сейчас моя главная задача (я об этом постоянно говорю) - это вернуть психологов в школу. На сегодняшний день у нас один психолог на 700 ребят. Это ни о чем. Что касается детского сада, один логопед или психолог на 400 человек», - сказала она.

Также глава Минобразования заявила, что в школы нужно вернуть кружок шахмат. Она отметила, что «в каждой школе должен быть шахматный кружок. Ничто не развивает население, как шахматы. Это ничего не стоит». Правда, массового притока шахматных тренеров, психологов и логопедов в школы пока еще не произошло.

Школьное телевидение

Минобразования собирается запустить единое школьное ТВ.

«Это школьное телевидение из себя будет представлять следующее: новости страны и мира... новости во всех областях, которые можно сделать, конечно, с учетом возраста. А вторая часть - это школьное телевидение, их местное телевидение, которое они развивают. Вот это то, что в идеале должно быть», - заявила Васильева.

Васильева опять сделала ссылку к советскому прошлому, считая школьное ТВ логическим продолжением школьного радио. Она считает, что это не вызовет больших затрат и в целом реализуемо, потому что во многих школах уже есть свое собственное ТВ.

Пока действия министра не сильно влияют на восприятие образовательной системы среди россиян. За год ФОМ зафиксировал снижение оценки качества отечественного образования: 36% россиян (+4% за год) оценивают его как плохое, а 40% (-4% за год) как среднее.

Также резко выросло число не одобряющих ЕГЭ (с 49% до 66%). Направления, в которых Васильева предпринимает активные действия, предполагают долгосрочный эффект, однако пока видимых успехов в повышении качества образования и его восприятия не удалось.

Подпишитесь на нас

— По поручению президента страны Владимира Путина ведётся формирование единого образовательного пространства. Могли бы вы рассказать подробнее, в чём заключается суть этой идеи?

— Большое спасибо за такой важный вопрос. Образование всегда, во все периоды нашей истории волновало и руководство, и граждан, потому что нет ни одного человека, который не был бы связан с образованием. Конечно, вопрос единого образовательного пространства напрямую связан — и всегда был связан — с очень важной проблемой: национальной безопасностью. Здесь стоит вопрос перед страной, кого мы готовим, кого мы учим, кого мы воспитываем, кому мы сможем передать страну завтра. То есть сегодня ученик, сегодня ребёнок, а завтра — гражданин, на плечи которого ляжет ответственность за страну.

Концепция единого образовательного пространства включает в себя несколько направлений. Но самое главное — это то, что мы вкладываем в наше обучение, что мы вкладываем в воспитание. Потому что образование — это обучение и воспитание, это дуализм, который трудно разорвать, кто бы что ни говорил. Если говорить на самом простом уровне, то для чего эта инициатива? Чтобы точно знать, что ребёнок, покинув одну школу и перейдя в другую, сел за парту, открыл учебник, допустим, математики и начал с того места, где он закончил читать в предыдущей школе.

При этом единое образовательное пространство предполагает несколько шагов. Первый шаг — это, конечно, создание содержания — того, чему и как мы учим. Существовали стандарты, о которых все мы знали и по которыми мы жили, которые были хороши для своего времени. Но каждое время требует определённой корректировки. Когда мы говорим о содержании образования, мы должны знать ядро того, что мы будем преподавать.

Новый министр образования Ольга Васильева подняла на новый уровень интенсивность дискуссии о советской школе:

• один полюс восхваляет советскую школу и мечтает отменить все реформы, лишь бы вернуться к её плодоносящим корням,
• другой называет мифами достижения советской школы и приводит в доказательство альтернативные аргументы.

Получается разговор слепого с глухим с постепенным укреплением каждого в собственном мнении. Разумеется, в строгом соответствии с научными данными о способности людей прислушиваться к логическим аргументам.

По сути, это та же дискуссия, которая ведётся о результатах образования, мониторинге образования, оценке качества образования. При полном уважении к её научному компоненту я бы хотел обратить внимание на управленческий аспект, потому что у любой научной модели есть условия воплощения и применения.

Именно применимость критериев и оценок объединяет две стремящиеся навстречу друг другу дискуссии наукометристов и бытометристов. Слова те и другие произносят одни, а смыслы подразумевают совсем разные. Если учёные иногда обозначают где-то в уголочке своей работы, что именно понимают под используемыми словами (хотя определения теряются в последующих дискуссиях), то в бытовых спорах об этом даже не думают. Для бытовых дискуссий характерны сопоставление разных критериев (а не результаты измерения) и диспут об их значимости. Строго говоря, это означает подспудную дискуссию о ценностях, а не о показателях.

Куда же без экзамена?

Экзамен, как любой измерительный инструмент, оценивает сам себя: это способность испытуемого решать задачи, которые представлены именно в этом конкретном экзаменационном листе. Экзамен может быть ориентирован на личностные измерения или на рейтингование - это зависит от подбора заданий.

Важное значение имеет система отношений при проведении экзамена, потому что она влияет на мотивацию всех его участников.

В классической модели образования, когда обучение напоминает обработку деталей на конвейере, экзамен напоминает военную приёмку серийной электроники: что в брак, что в ширпотреб, что на военку, что в космос. .

• Ученик на экзамене пребывает в стрессе и надежде на более высокий статус. Поскольку его волнует не истина, а «размер», можно «пойти во все тяжкие».
• Экзаменатор оказывается в двойственном положении: он и демиург для каждого испытуемого, и ответственный за эксцессы. Если он же и учитель испытуемых, что типично для экзаменов по традиционной советской схеме, то он же - и косвенно аттестуемый. Так что, как бы он гордо ни рассекал перед учениками, он тоже заинтересован в максимальном «размере», но совокупно, а не персонально (что не исключает частного интереса как такового).
• Администратор организации, проводящей экзамен, мечтает побыстрее от него избавиться с минимальными неприятностями. Честность экзамена и достоверность результатов для него не являются самостоятельной ценностью. Если экзаменуются «свои» ученики, он тоже заинтересован в максимально высоких «размерах». Если экзаменуются ученики другой школы, а свои - где-то ещё, то оба администратора хорошо понимают вероятную взаимозависимость отношений.

Таким образом, все участники традиционного итогового экзамена заинтересованы в максимальной величине оценки, а не в её объективности.

Доля честности результата экзамена сильно зависит от личностных качеств ответственных лиц, что в условиях циничных потребительских отношений является сомнительным барьером. Именно поэтому, если есть внешний заказ на честность, приходится мириться со всё более значительными издержками, которые работают только до того момента, пока к ним не найдут ключик.

Вступительные версии экзаменов обсуждать не очень интересно: даже самые упоённые любители традиционной схемы экзаменов хорошо помнят коррупционные скандалы и понимают их неизбежность. В качестве антитезы они приводят изменение схемы коррупции с вуза на пункты сдачи ЕГЭ или на скупку ответов. Некоторые вузы и в новых условиях находят лазейки для манипуляций в приёмных кампаниях. Достоверного подтверждения преимуществ одних форм экзаменов перед другими лично я не видел. Кроме творческих вузов, где отсутствие неформальных компетенций является очевидным препятствием к обучению.

Что оценивает ЕГЭ?

ЕГЭ - экзамен предметный, поэтому оценивает только предметные компетенции ученика, способность решать задачи по данному предмету. Никакие душещипательные истории про «он не учитывает» не имеют значения, потому что задача ЕГЭ даже не столько оценить, сколько ранжировать учеников по способности решать. Перед ЕГЭ две задачи:

• подтвердить освоение предмета на уровне, достаточном для выпуска из школы,
• пройти барьер конкурса в вуз.

Ни для первой, ни для второй не нужно оценивать в полном объёме освоенность программных требований - это банальные барьерные задачи. И нет никаких оснований обвинять ЕГЭ в неполноте решения задачи. Разве есть основание полагать прошлую схему локальных экзаменов более полно оценивающей? Если даже да, зачем ставить такую задачу? И кто должен заниматься этим?

Прошлая схема строилась под конкретную программу или даже под конкретного учителя. Это могло создать иллюзию «всесторонней оценки».

В реальности локальная оценка локального экзамена измеряла мнение локальной экзаменационной комиссии об испытуемом. С позиции ученика это только усложняло процесс сдачи экзамена, заставляя подстраиваться под уникальные локальные требования. Как в любом нестандартизированном процессе, кому-то это давало преимущества, кому-то - наоборот. В остальном - полная несопоставимость результатов и непрозрачность экзаменационного процесса со всеми вытекающими. Что полезного ученик вынес из обучения, определяется не экзаменом, о котором он на следующий день забудет, а процессом обучения и потребностями самого ученика.

• Первый уровень - выявление пороговых значений для зачёта обучения в школе. Судя по неоднократным фактам снижения пороговых значений, задача выпуска из школы сегодня является формальной. И это правильно: возвращать в класс провального ученика, достигшего определённого возраста, никому не надо - это лишняя головная боль и для ученика, и для школы. Обе стороны в этом не заинтересованы.
• Второй уровень - выявление пороговых значений в каждом вузе для зачисления абитуриентов.
• Мониторинговый уровень - обобщающие рейтинги по учителям, школам, муниципалитетам и так далее.

К счастью, уже в прошлом время, когда обобщающие рейтинги использовались для «оценки качества образования»: ЕГЭ не имеет никакого отношения к качеству образования в понимании даже самих разработчиков ЕГЭ. Но наличие чисел не могло оставить чиновников равнодушными, пока их не приструнили на фоне громких скандалов с самой верхушки.

Что оценивают международные рейтинги?

Различные международные рейтинги ранжируют страны по обобщённым результатам решения определённых задач на базе национальных выборок испытуемых. Выборку стараются сделать презентативной и валидной. Насколько это удаётся, вопрос к специалистам по диагностике - претензий по неправильной выборке я в прессе не встречал.

Но только примитивные управленцы могут ставить задачи «подняться в международных рейтингах» без определения целей национальной системы образования. Есть известный c 70-х годов прошлого века принцип Гудхарта (Лукаса, Кемпбелла), который заставляет аккуратнее относиться к управляемым показателям, чтобы не превратить управление в профанацию:

Рейтинги хороши для анализа, пока не являются предметом отчётности, пока представляют собой чистые неуправляемые показатели. Впрочем, даже наблюдение влияет на результаты, поскольку обращает внимание на особенности, которые без рейтингов могут оставаться вне зоны внимания. Раз обратил внимание, то неизбежно начал с выявленным аспектом работать.

Результат образования

Казалось бы, есть определение понятия «качество образования» в тезаурусе закона «Об образовании в РФ» (пункт 29 части 1 статьи 2):

…комплексная характеристика образовательной деятельности и подготовки обучающегося, выражающая степень их соответствия

федеральным государственным образовательным стандартам, образовательным стандартам, федеральным государственным требованиям

и (или) потребностям физического или юридического лица, в интересах которого осуществляется образовательная деятельность,

в том числе степень достижения планируемых результатов образовательной программы…

Тем не менее, многочисленные исследования и публикации предлагают другие трактовки этого словосочетания. Например, в одной из первых статей, выдаваемых по поиску в сети, Станкевича Е. Ю. «К вопросу оценки качества образования » (2013), на первой же странице предлагается целый спектр вариантов от разных авторов.

Определение в законе довольно ущербно, так как первая часть его определяется функцией государственной образовательной организации. Неисполнение этой функции влечёт административные последствия. Вторая часть органична для сферы дополнительного образования, которое удовлетворяет потребности юридических и физических лиц. Кроме того, определение в законе ограничивает оценку обучающимся.

Определение полезно в предложенном контексте разве что для использования в теле самого закона, где встречается восемь раз.

• Первой проблемой для меня является трактовка слова «образование», так как смыслов в нём много, вплоть до взаимоисключающих - все они представлены мной в отдельной подборке . Наиболее конфликтными смыслами «оценки качества образования» могут быть контексты «оценка качества системы образования» и «оценка образованности обученного». Причём в первом варианте много подвариантов, так как под системой могут пониматься разные уровни: от всей системы до конкретного преподавателя. Кроме того, в практике слово «образование» часто используется как синоним слова «обучение». Без уточнения разобраться со смыслами обоих словосочетаний невозможно.
• Второй проблемой вижу угол контроля: чей результат и для кого? Мы привыкли делать оценку качества из административной позиции, а сегодня становится актуальной контролирующая позиция самого обучаемого. Раз образовательная услуга уже декларирована в законе и откровенно востребована новой субъектностью современного ученика, стоит его контролирующие функции тоже принимать во внимание, даже если не каждый хочет и готов их использовать. Точкой интереса может быть также родитель или работодатель.
• Третьей проблемой мне кажется неравнозначность всех возможных комбинаций предмета оценки, чтобы так легко манипулировать многозначными словосочетаниями на все случаи жизни.

Полезнее исключить многозначные формулировки, несмотря на их популярность, в пользу более точных и конкретных описаний предмета оценки. Или использовать их исключительно в контексте закона, чтобы исключить другие варианты как неадекватные.

Для меня образование и обучение - не только не одно и то же, но и принципиально разные понятия с точки зрения субъекта оценки:

• обучение - процесс внешнего воздействия (учителя на ученика) для формирования обещанных компетенций
• образование - личностный процесс освоения компетенций, который может проходить в форме внешнего обучения (педагогом)

В обучении действующим субъектом является учитель, а в образовании - ученик. При этом обучение конкретно, а образование абстрактно (ничем и никак не ограничено и не измеримо).

Таким образом, в моей терминологии оценить качество образования невозможно в принципе - можно оценить некоторые конкретные компетенции, приобретённые в процессе образования.

А каким образом они приобретены - путём обучения, самообучения, размышления или открытия - это значения не имеет.

Что можно оценить?

«Результаты освоения основных образовательных программ», согласно пункту 3 части 3 статьи 11 закона «Об образовании в РФ», должны отвечать требованиям современных ФГОС. Из описанных в стандарте требований личностных, метапредметных и предметных результатов оцениванию подлежат только предметные. При этом конкретные «результаты освоения» по предметам определяются на основе образовательной программы организации, а не по ФГОС. Факт упоминания личностных и метапредметных результатов в стандарте формирует общеизвестный дискурс построения образовательных программ. И это очень хорошо. Но констатирует, по сути, сложность и неоднозначность задачи оценки этих результатов, выводя их, таким образом, из нашего обсуждения проблем формальной оценки результатов.

Важный современный дискурс - оценка компетенций. Но и тут не всё просто. Многие специалисты скептически относятся к диагностике компетенций и спорят об определении понятия. Вызывает путаницу близкое понятие компетентности. Я под компетенцией понимаю некоторые профессиональные качества, позволяющие человеку уверенно выполнять задания определённого типа. Владение компетенциями означает для меня полноценное умение в традиционно русском смысле этого слова. Протестировать его без риска запороть пробное задание не вижу возможности.

Умение решать задачи по сопромату - тоже компетенция, но из неё не следует компетенция по расчёту моста, например.

Компетентностный подход продвигает сферу образования в постановке задач перед системой, но и он обладает недостатками. В статье Владимира Никитина озвучен важный пассаж, который помог мне понять, что всегда угнетало меня в компетентностном подходе: «Идея компетенций - это идея фрагментации» . Без целостности системы фрагменты живут сами по себе, не формируя целостно значимой сущности. Их прелесть - в гибкости выявления и добавления новых элементов мозаики в целостную картину образования. Модные рассуждения о «навыках XXI века» страдают этой фрагментарностью: их можно планировать, культивировать и даже оценивать, но они не складываются сами собой в целое. Только каждый сам в меру своих способностей будет их интегрировать. Как это происходило и раньше: учитель в рамках различных кампаний нечто проводил и отчитывался, а ученик из этих кампаний строил что-то своё. И его реальное умение опирается на его интегрирующие способности. Как мы их оценим? А можем? А нужно?

Поскольку анализ нужен, предлагаю такую терминологическую базу:

• Конкретные аспекты процесса (по заданным критериям): условия, организационное и методическое обеспечение, инструментальная насыщенность и другие.
• Качество обучения как рефлексию процесса обучения можно оценить только на основании критериев, которые сформулированы заказчиком обучения. Если их нет, оценка может быть исключительно субъективной и неформализованной, основанной на удовлетворённости. Разные участники образовательного процесса будут иметь разные оценки, в зависимости от своих осознанных или неосознанных целей обучения и роли в процессе обучения. С большой вероятностью, интуитивно обобщая разные этапы от ожидания и целей в начале до эмоций в конце с опорой на память об изменениях в процессе.
• Результаты обучения как изменения, произошедшие по окончании обучения - приобретённые компетенции, издержки на организацию обучения, эффективность обучения, новые знания или аспекты, выявленные в процессе обучения и достойные учёта в организации следующего обучения. Можно включить удовлетворённость от процесса как эмоциональный результат процесса. У разных участников могут быть разные приоритеты оценки.
• Результат образования для конкретного человека - его картина мира на данный момент с самопозиционированием в нём: связи, зависимости, способы взаимодействия, ожидания, возможности, желания, цели, планы изменений.
• Результаты системы образования - состояние науки, культуры, техники, рынка труда; ценности и ожидания граждан, способы и характер их взаимодействия, отношение к другим людям и странам мира.
• Качество образования конкретного человека (образованность) - соответствие его представлений о мире тем задачам, которые он решает или собирается решать.
• Качество системы образования - соответствие системы образования потребностям граждан, удовлетворённость граждан условиями получения образования. Для каждого уровня системы должен оцениваться свой уровень соответствия: от задач обучения конкретным компетенциям до потребностей всего общества и государства, в частности науки, культуры, техники, рынка труда.

Хочу обратить внимание, что эти терминологические уточнения выходят за рамки формальной терминологии - это ценностно иная картина оценки, изначально разводящая объекты и субъекты оценки, учитывающая разные интересы. Традиционная интегрально неразборчивая «оценка качества образования» подсознательно уводит все оценки на административное поле.

Можно пытаться оценивать все перечисленные параметры, но наиболее актуальными, на мой взгляд, должны быть стандартизованные компетенции, или навыки. Именно они востребованы. Именно они проверяемы. Именно они могут служить ориентиром для всего остального. Например, если они получены в процессе обучения, то они являются его результатом. Компетенцию по решению некоторого типа задач традиционно определяет экзамен. Должен ли для оценки компетенций использоваться именно экзамен, определяется требованиями по оценке. Это лишь один из вариантов.

Чем заменить итоговый экзамен?

Современная ситуация характерна переносом акцента с обучения как традиционного производственного конвейера на заинтересованное обучение по инициативе активного мотивированного ученика. К сожалению, далеко не все ученики готовы играть такую роль, но именно такие ученики наиболее пассионарны и эффективны для образовательного результата страны. Поэтому такая модель обучения должна рассматриваться как желательная и целевая. А значит, модель старого экзамена как инструмента административного контроля за нерадивым учеником должна смениться на иную, органичную для самостоятельного активного ученика. Но без ущерба для нерадивых, которых пока довольно много.

Поскольку результат обучения интересует разных участников образовательного процесса с разных сторон, они в совокупности формируют общественную заинтересованность в честном результате - в отличие от традиционного экзамена. Если использовать опыт организации ЕГЭ для создания сети независимых постоянно действующих центров оценки, которые бы могли гарантированно и честно оценить уровень стандартизованных компетенций по всем существующим областям знаний, то это позволит одновременно снять все претензии к ЕГЭ как итоговому экзамену (его не станет) и выстроить гибкий контур государственного контроля за системой образования.

Центры оценки компетенций заинтересованы в честности - это главная их ценность по условиям бизнеса. Такие центры делают ненужной и бессмысленной отметку в качестве административного инструмента в школе и в любой другой образовательной организации: уровень знаний по всем областям и на всех уровнях в любое время по желанию оценивает только сертифицированный центр. Такие центры обеспечивают декларированное в законе право на любые формы организации образования, ибо каждый учится где и как хочет, а подтверждает результаты в любое время только центр: учись в любом ритме, темпе и направлении.

Вынос процедуры оценки в независимые структуры и отмена привязки её ко времени приводит к радикальному изменению системы отношений - делает ученика и образовательную организацию равноправными независимыми игроками.

Каждый человек начинает сам выстраивать оценку своей компетентности и отвечать за неё.

Образовательные организации теряют контроль над планированием обучения конкретного человека и должны его заинтересовывать интересными программами и качественным обучением. Только авторитет и польза образовательной организации смогут привлечь и удержать ученика при такой схеме оценки результатов. Активный ученик будет искать более эффективные способы обучения. Пассивный ученик будет выбирать минимальные затраты физических и умственных усилий. Но любой ученик сам является инициатором тестирования, потому что ему нужно предъявлять свои результаты при всех учебных и кадровых переходах. Этот результат является его подтверждённой компетентностью и одновременно он косвенно формирует обобщённые характеристики результативности системы образования.

Чтобы такая схема была более продуктивной, стоит изменить традиционные образовательные цензы в виде аттестатов и дипломов на гибкие развивающиеся по мере необходимости « », задающие пространство обучения. Движение по ним может формировать гибкие личностные профили. Сопоставляя их с компетентностными профилями, людей будут принимать на работу и учёбу, выявлять зоны развития при проектировании карьеры. Естественно, в цифровом виде - бумажные подтверждения образовательного ценза уже устарели и являются удивительным рудиментом бумажной эпохи.

Заключение

Обсуждая качество в сфере образования, необходимо уходить от непродуктивных терминов, использовать более чёткие названия для каждого из аспектов, которые действительно подвергаются оценке. Это заставит более глубоко осмысливать множественные роли участников образовательного процесса и их цели.

Прежде всего нужно ограничить применение слова «образование», которое слишком широко обобщает многообразие покрываемых им смыслов и препятствует концентрации обсуждения на конкретном его аспекте.

Важно осознать различие понятий «образование» и «обучение», которое заметно глубже, чем мы привыкли думать.

В подавляющем большинстве современных упоминаний под «образованием» подразумевается «обучение», что могло быть приемлемо когда-то давно, но не сейчас. В профессиональной среде стоило бы считать моветоном употребление слова «образование» в расширительном смысле, без уточнения или при наличии более точного недвусмысленного термина.

Как бы мы ни обсуждали множественные смыслы результатов обучения, реальный и наиболее востребованный мониторинг может вестись только на основании конкретных критериев и надёжных испытаний. Они нужны всем участникам образовательного процесса как регулятор образовательных и трудовых отношений. Но не как проверка детали на выходе с конвейера, а как добровольная сертификация свободного заинтересованного в обучении или работе человека. Старые образовательные цензы на основе аттестатов и дипломов себя исчерпали. Исчерпали себя и методы их подтверждения. Достоверная независимая система проверки освоенных компетенций, обеспечивающая прозрачный доступ по сети всем юридическим и физическим лицам, заинтересованным в построении образовательных или трудовых отношений, стала бы стержнем современной системы образования. Одни участники процесса наполняли бы её предметами и критериями оценки, другие под них строили бы программы обучения, третьи на основе карты образовательных возможностей строили бы образовательные траектории.

О качестве чего угодно можно говорить только тогда, когда есть множественные цели, выбор, критерии достижения цели и достоверная система контроля достжений. Широкий выбор и прозрачный контроль снимут львиную долю проблем, которые мы так давно и довольно безуспешно обсуждаем в сфере образования.

Глава Минобрнауки Ольга Васильева считает, что из области образования необходимо убрать термин "образовательные услуги", об этом она заявила на Общероссийском родительском собрании.

"Нам нужно просто изменить, и это нужно делать сейчас, сегодня и сразу, отношение общества к служению учителя. У нас должны исчезнуть, уйти услуги. Услуг не может быть в области образовании", - сказала Васильева.

Она отметила, что с точки зрения правовой защиты учителя все необходимое уже есть. Кроме того, Васильева сказала, что "необходимо формировать правильное отношение к профессии учителя, в том числе с помощью кинематографа".

"Страхи, наверное, напрасны": Васильева призвала родителей не бояться за будущее образования

Глава Минобрнауки РФ Ольга Васильева выступила во вторник, 30 августа, в Москве на Общероссийском родительском собрании и призвала родителей, встревоженных появившимися сразу после ее назначения прогнозами , что теперь православное воспитание в школах будет введено с первого по 11-й класс, не бояться за будущее российской образовательной сферы. Прямая трансляция собрания с 12:00 по московскому времени велась на сайте Минобрнауки.

"Чтобы не было дальше страшно, образование - это та сфера, где должно быть поступательное движение. Я несколько раз говорила, что мы должны посмотреть, оценить то, что было, взять лучшее, что есть, и двигаться вперед. С этой точки зрения страхи, наверное, напрасны", - приводит цитату из выступления Васильевой "Интерфакс" .

В ходе собрания родители школьников обращались к главе Минобрнауки с волнующими их вопросами и, в частности, пожаловались на третий урок физкультуры, введенный в учебный план с 1 сентября 2011 года, назвав этот урок неинтересным для детей и обременительным для педагогов.

Глава Минобрнауки предложила подойти к этому уроку творчески, например, соединив его с музыкой. "Что нам мешает сделать ритмику или спортивные музыкальные танцы?" - сказала Васильева, фактически повторив предложение московского департамента образования, рекомендовавшего разнообразить занятия фитнесом, боевыми искусствами и спортивными танцами, чтобы повысить качество уроков физкультуры.

"Мы мало думаем и делаем для художественного воспитания наших детей, музыкального воспитания. Можно сделать третий урок - ритмика, спортивные движения под музыку", - сказала Васильева, подчеркнув, что "третий час никому не помешает". "Может, это будут какие-то па, если хотите. Хорошо двигаться - это осанка, здоровый позвоночник, движения под музыку - это здоровье", - добавила министр.

"Натаскать" - глагол неуместный": из ЕГЭ исчезнут тесты по физике, химии и биологии

Васильева выступила против того, чтобы обучение в школе заменялось "натаскиванием" на задания Единого государственного экзамена. "Я категорически против натаскивания на ЕГЭ в послеурочное время - официально в рамках школы. "Натаскать" - глагол неуместный", - сказала она (цитата по "Интерфаксу").

По ее словам, ЕГЭ будет постепенно совершенствоваться по мере необходимости. Агентство "Москва" сообщает, что из ЕГЭ по физике, химии и биологии в 2017 году исчезнут тестовые задания, а в основном государственном экзамене по русскому языку и литературе появится устная часть. "Из ЕГЭ по физике, химии, биологии тестовые задания будут сняты, в первый раз девятые классы будут сдавать устную часть по русскому и литературе, мы сделаем анализ и будем двигаться дальше в старшие классы", - заявила Васильева.

Отвечая на вопрос, как быть с репетиторами, которые предлагают подготовиться к ЕГЭ, министр высказала мнение, что они могут научить отвечать на вопросы теста, но не заменят учителя и не дадут глубоких знаний, которые должна давать школа.

"ЕГЭ дает возможность из очень далеких регионов поступать в лучшие вузы. Здесь нужно идти по пути улучшения и совершенствования: идти по качественному углублению самого состояния и содержания, наполнения ЕГЭ", - цитирует министра РИА "Новости" .

"Просто подготовить к ЕГЭ без прохождения всей программы невозможно. Можно пройти по бизнес-предложению - ради бога, кнопки угадали, угадали правильно. Но впереди вуз, первая зимняя сессия, где кнопки нажимать не надо. Зачем наступать на грабли?" - сказала министр. "Ребенок должен быть подготовленным, и уже будучи подготовленным, легко отвечать на задания", - добавила Васильева.

О профориентации детей в школах: "Главное, захотеть это делать или заставлять это делать"

Васильева выступила за профориентацию старшеклассников, передает ТАСС. "Школам нужно относиться к этому серьезно и прилагать все усилия, чтобы профориентация в школах была", - сказала Васильева. Она добавила, что все необходимые для этого механизмы и условия в школах уже созданы. "Главное, захотеть это делать или заставлять это делать", - подчеркнула министр.

В школе должна быть профильная замена интернета

Министр считает, что современного ребенка получится отвлечь от интернета с помощью кружков и активной деятельности в школе.

Федеральный портал Российское образование" приводит такой фрагмент из выступления Васильевой: "Родители, дома вы можете делать все возможное, чтобы блокировать программы и компьютерные игры, которые отбирают так много времени. Можете ограничивать скачивание файлов, которые скачиваться не должны, - это дома, тут вы вправе решать, какие доступы вам ограничить".

"Что касается школы, я считаю, что в школе должна быть профильная замена. Это значит, что ребенок и мы должны стараться. Необходимо, чтобы он занимался активной деятельностью: кружковая работа, спорт, музыка, техническое творчество, чтобы отвлекать его от желания находиться все время в Сети", - заявила министр.

Она добавила, что в октябре проходят уроки, обучающие безопасности при работе с Сетью. По мнению министра, в этом вопросе родители и образовательная система должны сработать заодно, так как у школьного компьютера ребенок проводит меньше времени, чем у домашнего.

Пятидневка не коснется десяти- и одиннадцатиклассников

Школы, по словам Васильевой, будут постепенно переходить с шестидневной на пятидневную учебную неделю. "Насчет пятидневки. На сегодняшний день она у нас есть во многих школах, и процесс, который сейчас идет, - это постепенное расширение перехода к пятидневке", - сказала министр, отвечая на вопрос родителей о том, что дети не успевают отдохнуть за один день. Она добавила, что вместе с тем это не касается десятого и одиннадцатого классов, сообщает "Интерфакс".

Министр также подчеркнула, что санитарные нормы допустимой максимальной аудиторной нагрузки на детей в школе не должны нарушаться. "Больше вас никто не может нагружать", - сказала Васильева.

"Мы сделаем все возможное для того, чтобы у нас не было не только третьей смены, но и второй - программа 2025 уже действует, развивается, будет выполнена", - цитирует Васильеву портал "Российское образование".

Она привела нормативы допустимой аудиторной нагрузки. По ее словам, школьники во втором-четвертом классах должны учиться 26 часов в неделю, в пятом классе - 32 часа, в шестом классе - 33 часа, в седьмом классе - 35 часов, в десятом - одиннадцатом классах - 37 часов.

Общероссийское родительское собрание проходит в формате видеоконференции с прямыми включениями из десяти регионов России. Это третье такое собрание, первое состоялось в 2014 году.