По преданию выкопан св. Сергием Радонежским, прославлен Н.М. Карамзиным (Бедная Лиза утопилась именно в этом пруду), засыпан в 1920-е.

Из газеты «Москвичка»:

«Стоя на сей горе, видишь на правой стороне почти всю Москву, сию ужасную громаду домов и церквей, которая представляется глазам в образе величественного амфитеатра... Внизу расстилаются тучные, густо-зеленые, цветущие луга...»

Николай Михайлович Карамзин, автор повести «Бедная Лиза», надо полагать, стоял у западной, обращенной к Москве-реке стены Симонова монастыря: только отсюда панорама Москвы открывается справа («на правой стороне»), и только отсюда москворецкую пойму можно было тогда видеть расстилающейся под ногами ковром густо-зеленых цветущих лугов.
От Симонова монастыря, некогда мощной крепости на отдаленных подступах к Москве, сохранились - увы! - лишь половина южной стены, часть западной и несколько строений. Кстати, южная стена как раз и понадобится нам в поисках Лизина пруда.

Прочтем еще раз карамзинские строки и окинем взглядом современную панораму - два века спустя...

Прудов в старой Москве было множество. В 1872 году в городской черте их насчитывалось около двух сотен, а за сто лет до этого, надо полагать, еще больше. Но скромный водоем у монастырских стен в южном предместье Москвы стал вдруг самым знаменитым прудом, местом массового паломничества читателей в течение долгих лет.
«Несколько поколений плакало над судьбой бедной Лизы, - писал об этом поистине феноменальном явлении биограф Карамзина М. П. Погодин, - и она стала для них родною.
Назывался пруд Святым, или Сергиевым, потому что, по монастырскому преданию, его выкопал сам Сергий Радонежский, основатель и первый игумен Троицкого монастыря по Ярославской дороге, ставшего знаменитой Троице-Сергиевой лаврой.
Симоновские монахи разводили в пруду какую-то особенную - размерами и вкусом - рыбу и угощали ею царя Алексея Михайловича, когда тот, проездом в Коломенское, останавливался для отдыха в покоях здешнего настоятеля... Вышла в свет повесть о несчастной девушке, простой крестьянке, которая и жизнь-то свою кончила совсем не по-христиански - богопротивным самоубийством, и москвичи - при всей их богомольности - сразу же переименовали Святой пруд в Лизин пруд, и о прежнем названии вскоре помнили лишь старые насельники Симонов монастыря.

Успеху повести был удивлен и сам автор. «...Сочинил я там (у стен Симонова монастыря. - А. Ш.) сказку весьма незамысловатую, - заметил он однажды, - но столь счастливую для молодого автора, что тысячи любопытных ездили и ходили туда искать следов Лизиных».

Увы! В двадцатых годах прошлого века пруд сильно обмелел, зарос, стал похож на болотце. В начале тридцатых годов при строительстве стадиона для рабочих завода “Динамо” пруд был засыпан и на этом месте высажены деревья...

Сейчас над бывшим Лизиным прудом высится административный корпус завода «Динамо».
Доехав на метро до станции «Автозаводская», поднимитесь по эскалатору, пересеките площадь по подземному переходу, и вы окажетесь прямо на «берегу» Лизиного пруда - у стен нового заводского корпуса...»

July 4th, 2016 , 03:39 pm

Улица в заводском промышленном районе сохранила дважды архаичное название (слобода - слово устаревшее, да ещё и Ленинская), а вот выглядит улица вполне современно - всё, что могло бы представлять краеведческий интерес, снесено или перестроено. В стародавние времена Симоновская слобода была живописной московской окраиной, в конце XIX века сюда дотянулась железнодорожная ветка и выросли заводские цеха, а в наши дни индустриальная составляющая уступила место бизнес-центрам и элитному жилью.

Лизин пруд. 1913 год: https://pastvu.com/p/12263

Вспоминая деревенское прошлое Симоновой слободы, необходимо упомянуть Лизин пруд - небольшой водоём недалеко от монастыря. В 1792 году Николай Карамзин в повести «Бедная Лиза» описал красоту этих мест: «Поезжайте в воскресенье... к Симонову монастырю... везде множество гуляющих... Еще не так давно я бродил уединённо по живописным окрестностям Москвы и думал с сожалением: «Какие места! и никто не наслаждается ими!», а теперь везде нахожу общества». По прихоти писателя героиня повести утопилась в этом пруду и вскоре к его берегам началось паломничество любителей литературы. Приезжавшие сюда на прогулку люди, узнавали пруд по описанию в повести, он стал знаменит и известен как Лизин, а о его древнем происхождении помнили лишь монахи и жители окрестных сёл (согласно церковному преданию, пруд был вырыт Сергием Радонежским и первыми иноками обители). На «Плане столичного города Москвы» 1843 года имеется двойное название водоёма - Сергиевский пруд Лизин, а позднее его иначе как Лизин пруд не называли. Когда-то его вода считалась целебной, но жители разраставшейся Симоновской слободы настолько загрязнили пруд, что купаться в нём стало невозможно.

В 1930 году Пролетарский райсовет распорядился засыпать пруд, что и было сделано, но не сразу, а в течении нескольких лет. В местной газете «Мотор» была опубликована статья в защиту пруда: «Так как этот пруд проточный, то его три года засыпают, а засыпать никак не могут. Сейчас пруд полностью заполнен чистой, прозрачной водой, выходящей даже из берегов. Пруд имеет водоносные ключи, из которых не переставая идет холодная, совершенно пригодная для питья вода, поэтому засыпать его невозможно. Если же его сохранить, в нём можно разводить рыбу и купаться. Я предлагаю сохранить Лизин пруд, превратив его в место для купания. Для этого следует провести следующие мероприятия: почистить от грязи и укрепить берега. Инициаторами этого дела должны быть учащиеся нашего ФЗУ, потому что здание ФЗУ стоит на берегу пруда, и им в первую очередь будут пользоваться фабзавученики». К мнению рабочего класса власти не прислушались, а позднее на этом месте вырос административный корпус завода «Динамо». Подробнее ознакомиться с историей пруда можно на сайте: http://moskva-yug.ucoz.ru/publ/2-1-0-79

Где-то здесь находился Лизин пруд

По названию пруда в окрестностях появились Лизин тупик, Лизина слободка, Лизина площадь и Лизинская железнодорожная ветка с товарной станцией Лизино. Кто бы мог подумать, что в честь бедной девушки из сентиментального романа назовут железнодорожную станцию? А ведь это была одна из старейших промышленных железнодорожных веток, открывшаяся в 1894 году.

Переезд Лизинской ветви у старого Велозаводского рынка. 1954 год: https://pastvu.com/p/111036 Пакгаузы бывшего Восточного акционерного общества превратились в Велозаводский колхозный рынок. На заднем плане - дома по Автозаводской улице.

До наших дней сохранился вокзал товарной станции Лизино, построенный в 1915 году. Можно предположить, что некогда здесь было и пассажирское сообщение, иначе для чего строить это двухэтажное краснокирпичное здание? Шли десятилетия, окрестности быстро застраивались многоэтажками и станция Лизино в 1957 году закрылась, в её зданиях в самом начале улицы Ленинская слобода сегодня располагаются Женская консультация № 16, филиал Городской клинической больницы имени С.С.Юдина и подстанция скорой помощи. Архитектор вокзала неизвестен, в облике фасада эксперты находят сходство с работами Померанцева и Шехтеля.

По словам местных жителей, до недавнего времени здесь сохранялись и другие исторические постройки - предположительно конюшни. Они были снесены весной 2016 года под строительство подстанции скорой помощи.

1956 год: https://pastvu.com/p/7785 Пути завершались вот у этих пакгаузов - товарных складов, построенных в 1909 году. На переднем плане старая застройка нынешней улицы Мастеркова, названной в 1970 году в честь лётчика-истребителя Александра Мастеркова.

На этом месте сейчас многоэтажный жилой дом.

Лизинская ветка демонтирована, но участок между товарными станциями Симоново - Бойня пока не разобран. Железнодорожные пути ведут из ворот Московской нефтебазы на самом берегу Москвы-реки к Симоновскому валу и дальше в сторону Дубровки. Здесь можно увидеть заржавевшие стрелки и служебные постройки.

Авария на переезде. 1979-1980 гг.: https://pastvu.com/p/41364

Не будем так далеко уходить от основной темы, несколько слов о жилой застройке советского периода. Ленинская слобода, № 4 - жилой дом.

Ленинская слобода, № 7, дом построен в 1924 году, здесь жили руководители и сотрудники Ленинской нефтебазы.

Сейчас эти ворота снесены для расширения парковочного пространства.

Ленинская слобода, № 9 - бывшее школьное здание, сейчас Финансово-казначейское управление ЮАО.

В 1897 году было основано Центральное электрическое общество в Москве, производившее полукустарным способом электрооборудование по зарубежной технической документации. Позднее на его производственной базе вырос Московский электромашиностроительный завод «Динамо» имени С.М.Кирова. Это одно из крупнейших и старейших электромашиностроительных предприятий России, производившее электрооборудование для метро, трамваев и троллейбусов, оборудование для грузоподъёмных механизмов и кранов, электродвигатели для нужд химической, нефтяной и газовой промышленности, товары народного потребления.

На территории завода «Динамо» оказалась церковь Рождества Пресвятой Богородицы в Старом Симонове. Когда-то здесь были похоронены герои Куликовской битвы, иноки Александр Пересвет и Родион Ослябя. В XVIII веке при разборе старой колокольни строители наткнулись на кирпичный склеп, пол которого сплошь покрывали надгробные камни без надписей, это означало, что под ними покоятся монахи или воины. Под надгробиями были обнаружены саркофаги Пересвета и Осляби. В 1928 году церковь Рождества Пресвятой Богородицы была закрыта большевиками, а чугунное надгробие героев былых времён отправили на переплавку.

Памятник Марату. 1919 год: https://pastvu.com/p/13576
Вместо Пересвета и Осляби советская власть предложила горожанам новых героев и в 1919 году установила памятник Жан-Полю Марату, талантливому журналисту, издателю газеты «Друг народа», одному из лидеров якобинцев в годы Великой французской революции. Эту скульптуру создал юрист Марк Имханицкий, который не был профессиональным скульптором. К 1936 году памятник обветшал и его демонтировали. Пространство перед старым заводским корпусом некоторое время называлось площадью Возрождения, но пафосное название диссонировало с окружающей пролетарской действительностью и не прижилось.

«Рассказ о Перекопе». 1934 год: https://pastvu.com/p/37884
Ещё одним украшением площади стала скульптурная композиция Иннокентия Жукова «Рассказ о Перекопе». Фронтовику в будёновке было о чём рассказать пионерам: хотя армия генерала Врангеля в Крыму уступала по численности наступающим войскам РККА под командованием Михаила Фрунзе, белогвардейцы находились на хорошо укреплённых позициях и отчаянно сопротивлялись. В ноябре 1920 года ценой больших потерь Красная армия прорвалась в Крым, врангелевцы отступали к портам, чтобы на кораблях навсегда покинуть родину. Штурм Перекопа стал последним сражением Гражданской войны. Позднее в киноленте «Служили два товарища» Олег Янковский, Владимир Высоцкий, Ролан Быков представят взгляд на эти события и со стороны красных, и со стороны белых.

Предположительно, эта скульптурная композиция находилась здесь. Что касается памятников вождю пролетариата, то их просто не могло не быть на Ленинской слободе, но до наших дней они не сохранились. Например, бюст Ленина в сквере медсанчасти завода «Динамо» был то ли сброшен, то ли похищен.

Ленинская слобода, № 17. Бывшая фабрика-кухня завода «Динамо», построенная в 1930-е годы.

Ленинская слобода, № 19 (фото вверху - 2007 год). Здание построено до революции как столовая для рабочих, в годы Первой Мировой войны переоборудовано под лазарет для раненых, а затем стало Домом культуры завода «Динамо». С 2003 года помещения занял ночной клуб Zona (арт-клуб Zona Versal). «На этой территории возможно всё: безумные и безудержные танцы до потери всякой связи с реальностью, искреннее наслаждение вибрациями музыки в такт пульсации басбита, новые поразительные знакомства на одну ночь и на всю жизнь», - сообщает сайт клуба. Впрочем, рейв-вечеринки это специфические тусовки любителей электронной музыки и далеко не всем интересны. В заведении «действуют жёсткий дресс-код и строгий фейсконтроль».

Одним из первых стал осваивать земли Симоновой слободы промышленник Бари, основав в 1893 году Кузнечно-котельный и меднолитейный механический завод, переименованный после революции в Государственный котельный завод «Парострой». Александр Бари родился в России, но имел гражданство США. Он основал фирму «Техническая контора инженера А.В.Бари», куда он пригласил на должность главного инженера и технического директора своего друга Владимира Шухова. Контора оказывала технические услуги от составления проекта до его строительства и вскоре стала известна в Российской империи и за рубежом.

Через несколько лет фирмой был изготовлен первый образец нового парового котла конструкции инженера Владимира Шухова. Чтобы наладить серийное производство эффективных паровых установок, было принято решение о строительстве предприятия «Котельный завод А.В.Бари». Для постройки своего московского завода Бари занял в аренду у Павла фон Дервиза три десятины земли Тюфелевой дачи, а позже этот участок выкупил. К 1894 году цеха были готовы и началось производство клёпаных изделий, резервуаров, котлов.

Паровые котлы Бари пользовались спросом в России, но фирма не ограничивалась только котлами и участвовала во многих инновационных проектах того времени - строительстве нефтепроводов и нефтяных резервуаров, зерновых элеваторов, железнодорожных мостов, гиперболоидных сетчатых башен. При участии «Строительной конторы инженера Бари» был создан Волжский нефтеналивной флот, реконструирован Мытищинский водопровод и началось строительство Мытищинского вагоностроительного завода.

На «Котельном заводе А.В.Бари» владелец ввёл «совершенно новый строй рабочей жизни»: зарплата была в среднем на 10% выше, чем на остальных фабриках, при этом рабочий день был короче, на обед предоставлялись щи, каша и хлеб за счёт хозяина, на предприятии дежурил фельдшер, а на вечерние курсы повышения квалификации приходили рабочие со всего района. Несмотря на либеральные условия труда, пролетарии приняли участие и в стачках 1905 года, и в революционных событиях 1917 года.

Здания реконструированы и используются в качестве бизнес-центра.

Героиня романа Николая Карамзина «Бедная Лиза»

Считается, что именно в этих местах когда-то утопилась героиня романа Карамзина «Бедная Лиза». Пруд давно засыпали, и теперь здесь находится станция метро «Автозаводская». Как же выглядела эта святыня до трагических 1930-х годов?

Цвели луга

До начала XX века на месте жилых кварталов и заводов были заливные луга и леса, где любила охотиться знать. Вот как описывал эту местность в своей повести «Бедная Лиза» Николай Карамзин: «Но всего приятнее для меня то место, на котором возвышаются мрачные, готические башни Си…нова монастыря. Стоя на сей горе, видишь на правой стороне почти всю Москву, сию ужасную громаду домов и церквей, которая представляется глазам в образе величественного амфитеатра: великолепная картина, особливо, когда светит на нее солнце, когда вечерние лучи его пылают на бесчисленных златых куполах, на бесчисленных крестах, к небу возносящихся! Внизу расстилаются тучные, густо-зеленые цветущие луга, а за ними, по желтым пескам, течет светлая река, волнуемая легкими веслами рыбачьих лодок».

Много времени прошло с тех пор – на месте знаменитого Лизиного пруда сейчас один из выходов станции метро «Автозаводская», там, где шумела Тюфелева роща, теперь корпуса ЗИЛа, а луга превратились в улицы…

На подступах к Москве

По преданию, монастырь был основан в 1370 году племянником Сергия Радонежского Федором, который в иночестве был наречен Симоном (отсюда и название). В те времена здесь, в нескольких километрах от Москвы, стояли непроходимые леса, которые, впрочем, скоро превратились в пашни. Новая обитель вошла в кольцо оборонительных монастырей на подступах к столице. Их основной задачей было оттягивать силы неприятеля от главной крепости – Кремля. За многие годы монастырь не раз был сожжен и разорен, а в Смутное время разрушен почти до основания. Однако каждый раз святыня возрождалась во многом благодаря помощи влиятельных вельмож, а также представителей царской фамилии. Особенно любил Симонову обитель Федор Алексеевич, соправитель Петра I. Он делал большие денежные вклады и даже имел там собственную келью, где проводил время в молитве и посте.

Упадок и возрождение

Однако со временем значение обители несколько упало, и в 1771 году по указу Екатерины II монастырь был упразднен и, по сути, заброшен. Во время эпидемии там разместили чумной изолятор. Все тот же Карамзин описывает эту «юдоль скорби» так: «Страшно воют ветры в стенах опустевшего монастыря, между гробов, заросших высокою травою, и в темных переходах келий. Там, опершись на развалинах гробных камней, внимаю глухому стону времен, бездною минувшего поглощенных, – стону, от которого сердце мое содрогается и трепещет. Иногда вхожу в келии и представляю себе тех, которые в них жили, – печальные картины! Здесь вижу седого старца, преклонившего колена перед распятием и молящегося о скором разрешении земных оков своих, ибо все удовольствия исчезли для него в жизни, все чувства его умерли, кроме чувства болезни и слабости». Но уже в 1795-м монастырь был возрожден, и в него снова вернулась жизнь.

В Стране Советов

Во второй раз монастырь был упразнен в 1920-м, и в зданиях обители был открыт музей. В обмен на услуги сторожей и уборщиков церковной общине разрешалось служить службы в поруганном соборе. Была даже произведена реставрация построек. Однако в 1930-м специальная комиссия решила, что большинство зданий бывшего монастыря не представляют архитектурной ценности и их надо срочно снести. В ночь на 21 января прогремел взрыв – почти все здания превратились в прах – стройматериалы впоследствии использовали для строительства жилых домов. Монастырское кладбище тоже стерли с лица земли – некоторые рабочие не гнушались раскапывать могилы и искать ценности, после чего кости просто выбрасывали. А ведь раньше некрополь благодаря своему высокому статусу служил последним пристанищем для именитых горожан. Здесь были похоронены поэт Веневитинов, писатели Сергей и Константин Аксаковы, композитор Алябьев, коллекционер Бахрушин, сподвижник Петра I Федор Головин, а также представители старинных фамилий – Загряжские, Оленины, Дурасовы, Вадбольские, Соймоновы, Муравьевы, Исленьевы, Татищевы, Нарышкины, Шаховские, Мстиславские. Спасены были только останки Аксаковых и Веневитинова – теперь они покоятся на Новодевичьем кладбище.

День сегодняшний

До наших дней дошло лишь несколько построек Симонова монастыря. Кусок стены, две трапезные, сушило, келья и один храм. Здания постепенно реставрируются, а вот башни нет. Мы попытаемся вспомнить, что же было в монастыре на момент разрушения.

Федор Дядичев,

фото Олега Серебрянского

Сергиев пруд Симонова монастыря

О Лизином пруде Карамзина писалось немало. Однако ранняя история этого водоема обычно не рассматривалась, а при его описа­нии допускалось много неточностей.

Пруд находился за Камер-Коллежским валом, у дороги, ведущей в деревню Кожухово, на ровном, возвышенном и песчаном месте, был обнесен валом и обсажен березами, никогда не высыхал. В окружнос­ти он составлял около 300 метров, глубина в середине достигала 4 метров. По церковному преданию, которому у нас нет причин не до­верять, пруд был ископан руками первых иноков Симонова монастыря. Последний был основан первоначально в 1370 г. на месте церкви Рождества Богородицы в Старом Симонове племянником Сергия Радо­нежского Феодором. По преданию, Святой Старец, во время своего пребывания в Москве, останавливался в Симонове. В один из приез­дов вместе с Феодором (который упоминается как создатель водоема наравне с Преподобным) и иноками монастыря ископал пруд недалеко от обители (200 метров южнее Старого Симонова). В память об этом пруд назывался Сергиевским, иногда — Святым. В XIX веке еще было свежо предание о целительной силе его вод. С древних лет в день Преполовения ежегодно выходил сюда настоятель монастыря с крест­ным ходом, при стечении народа, для освящения воды по общему ус­таву .

Вероятно, как издревле монастырский, пруд был оставлен за Симоновым после секуляризации монастырских земель в 1764 году. Архимандрит Гавриил сообщал в 1770 году Духовной консистории, что около пруда, в котором разводят рыбу, находится монастырское под­ворье, огороженное забором, со строениями и кельей для сторожа. К Сергиеву пруду же люди ходят за исцелением уже сто лет до этого времени и более .

В 1797 году Сергиев пруд был обозначен как для рыбной ловли не пригодный .

В 1792 году, приехав из-за границы и набравшись там «вольно­думства», Н.М. Карамзин написал повесть «Бедная Лиза». Он первый указал на красоту этих мест и открыл их публике: «Поезжайте в воскресенье … к Симонову монастырю … везде множество гуляю­щих … Еще не так давно я бродил уединенно по живописным окрест­ностям Москвы и думал с сожалением: «Какие места! и никто не нас­лаждается ими!», а теперь везде нахожу общества» .

Из повести Карамзина выходило, что Лиза жила в Симоновой слободе (70 саженях от монастыря, подле березовой рощицы, среди зеленого луга) и утопилась в пруде в 80 саженях от своей хижины. Пруд этот был глубокий, чистый, «еще в древние времена ископан­ный», находился на дороге, его окружали дубы.

Березовый лес упоминается в примечаниях к планам Генерально­го межевания в даче Симоновой слободы , росли березы и вокруг пруда. Может быть, Карамзин имел в виду Тюфелеву рощу, которая по краю могла состоять из берез, она находилась в полукилометре от слободки. Зеленый луг около Симоновой слободы показан на планах на протяжении XIX века.

Н.Д. Иванчин-Писарев писал о восприятии повести Карамзина: «ни один Писатель, если исключить Руссо, не производил такого сильного действия в Публике. В часы досуга написав сказочку, он всю Столицу обратил к окрестностям Симонова Монастыря. Все тог­дашние светские люди пошли искать Лизиной могилы» . В описании они узнали пруд у дороги. Так Сергиев пруд стал Лизиным, а о его святости стали помнить лишь монахи, богомольцы да жители окрест­ных сел.

Сергиев пруд. Рисунок К.И. Рабуса

Обиделся ли тишайший Старец на Карамзина, но к писателю пришла большая слава, которой, иногда, он был и не рад. Кому-то даже удалось примазаться к ней: повсеместно, упоминая о «Бедной Лизе» и ее восприятии публикой, приводят надпись на одном из де­ревьев у пруда неизвестного автора (во всевозможных вариациях):

Здесь Лиза утонула, Эрастова невеста!

Топитесь девушки в пруду, всем будет место!

Сергиев пруд. Начало XX века

В оправдание того, что Карамзин «не достаточно почтительно изложил» историю монастыря, Иванчин-Писарев говорил, что тогда историограф был еще молод и мечтателен и ничего не знал о святос­ти пруда. Иванчин-Писарев привел и другое название водоема — Ли­сий (об этом ему сообщил один любитель истории) .

Со временем о «Бедной Лизе» стали забывать. В 1830 году од­ному старому поклоннику Карамзина уже на уединенном берегу пруда монах поведал, что когда-то съезжалась сюда вся Москва, искали развалившейся хижины и спрашивали, где жила Лиза .

В 1833 году в «Телескопе» анонимный автор поведал предания, рассказанные ему столетней старухой (в них есть много правдиво­го), относящиеся, вероятно, к концу XVII — XVIII векам. На ее па­мяти старики рассказывали, что у пруда была гостиница монастырс­кая для странников, с крестом над дверью, там бесплатно останав­ливались паломники, у пруда были дубы высокие (сходится с описа­нием Карамзина), а у стены монастыря сад вишневый (сад показан на плане Генерального межевания). В пруд пускали рыбу «саженую, ме­ченую» (рыбу там действительно разводили в XVIII веке). Берега пруда были огорожены рилями, через пруд на сваях был переход, весь покрытый рамами стекольчатыми. Автор утверждал, что и ныне окрестные поселяне указывают на целительную силу вод пруда и мож­но часто встретить на берегу больную, пришедшую искупаться. «Не забыть мне суеверного рассказа старухи, — писал он, — о чистоте вод его и о горестном ужасе ея, что святыню осквернили злодеи ка­медианщики баснею о душегубице. Так вымыслы поэта отражаются в народе драматически!» Автор застал пруд, полный водой по-прежне­му, засохший дуб и несколько берез, изуродованных надписями. За прудом остатки «гостиницы», которую многие принимали за хижину Лизы. Здесь он нашел деньгу Петра. «Гнездо зелени, взлелеянное тихим трудом иноков, брошено на расхищение и людям и времени» — резюмировал он .

Остатки якобы хижины Лизы упоминаются и в других воспомина­ниях . Они являлись, очевидно, остатками разрушенного под­ворья для сторожи у пруда.

Что касается роскошного перехода, то он мог существовать во времена царя Алексея Михайловича. Последний неоднократно останав­ливался в монастыре, жил там во время постов. Есть также преда­ние, что в Сергиевском пруду для него специально разводили рыбу .

М.Н. Загоскин в 1848 году писал о Лизином пруде, у которого еще росли березы с едва заметными надписями, что он похож более на дождливую лужу.

В 1871 году архимандрит Евстафий утверждал, что Симонов мо­настырь свято чтит традиции и каждый год в день Преполовения нас­тоятель шествует с крестным ходом к Сергиеву пруду, а в последние годы с иконой Сергия Радонежского большого размера. Пруд всегда чист, и местные жители не сваливают туда мусор, а берут из него воду, в пруде водятся караси .

В XIX веке земля около Сергиева пруда (130 саженей) сдава­лась в аренду окрестным крестьянам под огороды, с условием, чтобы содержатели не препятствовали крестному ходу, совершаемому в день Преполовения . В начале XX века эта земля стала объектом жи­лищного строительства разросшейся Симоновой слободы (возникшее поселение носило название Малая Симонова слободка) . Окрестные жители так загрязнили пруд, что для купания он стал уже непригоден.

«Самый храм и ископанный Пр. Сергием пруд, теряются за неук­люжими домами, строители которых преследовали одну цель, как мож­но больше получить выгоды с бедных заводских труженников…» — писал священник церкви на Старом Симонове .

Вид на Симонову слободу. До 1893 года. В левом верхнем углу виден Лизин пруд

Менялось время, менялась и история. По воспоминаниям рабочих Симоновки, на пруду, который блестел зимой, как зеркало, и где ребятишки катались на коньках, начинались знаменитые «стенки»: жители Симоновой слободы сходились с жителями Лизиной слободки (Кошачьей) на кулачный бой, после которого лед обагрялся кровью .

Лизин пруд из места паломничества поклонников Карамзина стал местом рабочих сходок (да и подпольщики жили тут же рядом), которые здесь были в 1895 и 1905 годах .

После революции Лизин пруд, судя по всему, представлял из себя жалкое зрелище. С.Д. Кржижановский писал: «Я сел на трамвай № 28 и вскоре стоял у черной, зловонной лужи, круглым пятном вда­вившейся в свои косые берега. Это и есть Лизин пруд. Пять, шесть деревянных домиков, повернувшиеся к пруду задом, пакостят прямо в него, заваливая его нечистотами. Я повернул круто спину и пошел: нет-нет, скорей назад, в страну Нетов» .

Пруд, по рассказу старожила, засыпали в начале 30-х годов XX века, в конце 1970-х годов на его месте стали возводить административное здание завода «Динамо». Удалось найти и новые факты. Оказывается, водоем существовал еще в 1932 году, когда на его берегу уже высилось здание ФЗУ. В это время вода в нем была чистая, питали его ключи, а засыпали с трудом. Так что рабочий С. Бондарев выдвинул предложение сохранить Лизин пруд. «Все жители Ленинской слободы, хорошо знают Лизин пруд, — писал он в газете «Мотор», — кото­рый недавно еще был хорошим источником. В нем ребята купались и приходили к нему дышать свежим воздухов. В 1930 году от Пролетарс­кого райсовета было дано распоряжение окончательно засыпать Лизин пруд. Но так как этот пруд проточный, то его три года засыпают, а засыпать никак не могут. Сейчас пруд полностью заполнен чистой, прозрачной водой, выходящей даже из берегов. Пруд имеет водонос­ные ключи, из которых не переставая идет холодная, совершенно пригодная для питья вода, поэтому засыпать его невозможно. Если же его сохранить, в нем можно разводить рыбу и купаться. Я пред­лагаю сохранить Лизин пруд, превратив его в место для купания. Для этого следует провести следующие мероприятия: почистить от грязи и укрепить берега. Инициаторами этого дела должны быть уча­щиеся нашего ФЗУ, потому что здание ФЗУ стоит на берегу пруда, и им в первую очередь будут пользоваться фабзавученики.» Какая реакция последовала на статью – неизвестно. Пруд все-таки засыпали .

Кроме Лизина пруда были: Лизин тупик, ведущий к пруду, Лизи­на слободка вблизи, Лизинская железнодорожная ветка с товарной станицей «Лизино», Лизина площадь (с юга от Лизина пруда, между прудом и железнодорожной веткой).

И здесь все казалось бы ясно. Но во второй половине XIX ве­ка, когда память начала уже ослабевать, появилось желание изме­нить историю. Хотелось, чтобы Сергиев пруд не был Лизиным. Архи­мандрит Евстафий, выпустивший несколько брошюр о Симонове монас­тыре, написал, что монастырь был основан близ урочища, именуемого летописцем (неизвестно каким) Медвежье озерко, или Лисий пруд. Это озерко, по его словам, поселянами было переименовано в даль­нейшем в Постылое как уже болотистое. Евстафий просил не путать Сергиева пруда с Медвежьим озерком. По созвучию получалось, что Лисий пруд это и есть Лизин .

Какой же все-таки пруд был описан Карамзиным, где находился Сергиев пруд и какой пруд назывался Лизиным?

Озеро Постылое находилось в 2 км от монастыря, за Тюфелевой рощей, были там и другие озера. Они явно не подходят под описание пруда Карамзина: у него пруд находился в 80 саженях от Лизиной хижины, был в древние времена ископан (озера являлись природными водоемами). Название Медвежье озеро среди местных топонимов обна­ружить не удалось . Непонятно, откуда Евстафий его взял. У Пассека и Иванчина-Писарева, например, об этом ничего не сказано, а последний определенно указывал, что Лисий — это второе название Сергиева пруда. Не ошибся ли архимандрит? Дело в том, что еще в конце XIV века Симоновым монастырем был основан небольшой монас­тырек Спаса Преображения у Медвежьих озер (находятся ныне в Щел­ковском районе). Его название Евстафий мог принять за название Симонова монастыря.

В окрестностях Симонова был еще один пруд, находившийся под горою монастыря (не показан на плане Генерального межевания), «вырытый наподобие круглого бассейна», он упоминается в монас­тырских документах как объект сдачи в аренду. Его можно видеть на гравюрах XIX века . Но этот пруд так же не подходит под пруд Карамзина: он находился не у дороги и не был окружен столетними дубами, да и вообще деревьями.

Остается только Сергиев пруд, который однозначно определен: он упоминается в монастырских документах XVIII-XX веков, обозна­чен на плане Генерального межевания (без названия), иллюстрирован к историческому описанию Пассека.

Лизин же пруд (вернее, тот, который публика обозвала Лизи­ным) обозначен на планах там же, где находился Сергиев пруд. К тому же, о таком переименовании монастырского пруда не раз упоми­налось современниками. Да и крестный ход, по воспоминаниям рабо­чих, был именно к Лизиному пруду .

Да и сам писатель признался: «Близ Симонова есть пруд, осе­ненный деревьями и заросший. Двадцать пять лет пред сим сочинил я там Бедную Лизу — сказку весьма незамысловатую, но столь щастли­вую для молодого автора, что тысяча любопытных ездили и ходили туда искать следов Лизиных» .

1. Пассек В.В. Историческое описание московского Симонова монастыря. М., 1843. С. 6-7, 34
2. Скворцов Н.А. Материалы по Москве и Московской епархии за

XVIII век. М., 1912. Вып. 2. С.457.

1. ЦИАМ, ф. 420, оп. 1, д. 10, л. 6 об.- 7.
2. Карамзин Н.М. Записки старого московского жителя. М.,
3. С. 261.
4. РГАДА, ф. 1355, оп. 1, д. 775, л. 34.
5. Литературный музеум на 1827 год. М., 1827. С.143-144.
6. Иванчин-Писарев Н.Д. Вечер в Симонове. М., 1840. С. 54-55, 74.
7. Дамский журнал. 1830. № 24. С. 165-166.
8. Телескоп. 1833. №2. С. 252-257.
9. Русский вестник. 1875. №5. С. 125; Переписка А.Х. Востоко­ва в повременном порядке. СПб., 1873. С.VIII.
10. Шамаро А. Действие происходит в Москве. М., 1979. С. 22.
11. Загоскин М.Н. Москва и москвичи. М., 1848. Т. 3. С. 266.
12. Московские епархиальные ведомости. 1871. №8. С. 79.
13. ЦИАМ, ф. 420, д. 369, л. 1-5.
14. ЦИАМ, ф. 420, Д. 870-875.
15. Остроумов И.В. Храм Рождества Пресвятой Богородицы на Ста­ром Симонове. М., 1912. С. 89.
16. ЦМАМ. Ф. 415, оп. 16, д. 142, л.1-2.
17. По революционной Москве. М., 1926. С. 214-215; История завода «Динамо». М., 1961. Т.1. С. 17, 41, 46.
18. Кржижановский С.Д. Воспоминание о будущем. Сборник. М.,
19. С. 395.
20. Шамаро А. Указ. соч. С. 24: Мотор. 1932. № 140. С. 4.
21. Евстафий. Московский мужской ставропигиальный Симонов мо­настырь. М., 1867. С. 3, 4, 12.
22. Кондратьев И.К. Седая старина Москвы. М., 1996. С.349,

1. Топоров В.Н. Бедная Лиза Карамзина. Опыт прочтения. М.,
2. С. 107; Зорин А.Л. Немзер А.С. Парадоксы чувстви­тельности // «Столетья не сотрут» М., 1989. С. 12.
3. Чусова М.А. Тюфелева роща в Москве // Московский журнал.
4. № 9. С. 48-49.
5. Пассек В.В. Указ. соч. С. 66; ЦИАМ, ф. 420, д.1175, л.

4; д 1191, л. 10.

1. Шипилин Л.В. Большевистский путь борьбы и побед. М.,
2. С. 11.
3. Карамзин Н.М. Записка о достопамятностях Москвы // Моск­ва в описаниях XVIII века. М., 1997. С.294.

12 декабря 1766 года родился писатель и автор восьмитомной «Истории государства Российского» Николай Карамзин . Творчество историографа напрасно не принято связывать с Москвой. За время своей писательской карьеры Карамзин успел дать название целой слободе, придумать определение столичным жителям и неплохо пошутить над результатами градостроительной политики.

Помимо всем известной «будущности» и «катастрофы», Николай Карамзин ввёл в оборот ещё один, теперь почти забытый термин «москвитянин». Историограф без стеснения использовал определение в своих «Письмах русского путешественника». Именно москвитянином уроженец Казанской губернии Николай Карамзин представляется в кёнигсбергском поезде и дрезденских лавках. Термин получил широкое распространение в столичных кругах благодаря одному из главных почитателей Карамзина, историку Михаилу Погодину, и издаваемому им с 1841 по 1856 год просветительскому журналу «Москвитянин».

Писательский дом

Единственный сохранившийся московский дом самого Карамзина - усадьба Вяземских-Долгоруковых в Малом Знаменском переулке. Сейчас это одно из зданий ГМИИ имени Пушкина. Писатель жил здесь вместе со второй женой Екатериной Колывановой , дочерью владельца усадьбы Андрея Вяземского , с 1804 по 1811 год. По преданию, Карамзин попросил руки девушки после вещего сна: в то время, когда его первая жена была смертельно больна, писателю приснилась женщина, простирающая руки над вырытой могилой. В описаниях друзья историографа узнали дочь Вяземского. Дом Анастасии Плещеевой , где Карамзин поселился после, был снесён во время перестройки Тверской улицы.

Много времени Карамзин проводил и в загородной усадьбе Вяземских Остафьево, в одноимённом посёлке. В первой половине XIX века речь шла о «глухом посёлке в 35 верстах от Москвы». Сейчас Остафьево официально входит в состав Новомосковского округа и находится не многим дальше района Южное Бутово. Считается, что именно здесь Карамзин работал над «Историей государства Российского».

Лизин пруд

Вышедшей в 1792 году повести Карамзина «Бедная Лиза» обязан своей внезапной славой пруд вблизи Симонова монастыря на Восточной улице - именно в нём утопилась главная героиня. «В часы досуга написав сказочку, он всю столицу обратил к окрестностям Симонова монастыря. Все тогдашние светские люди пошли искать Лизиной могилы», - пишет в своих воспоминаниях один из почитателей Карамзина Николай Иванчин-Писарев. Тёмный пруд у дороги москвичи опознали быстро. Все окрестные деревья быстро оказались исписаны посланиями: «Здесь Лиза утонула, Эрастова невеста! Топитесь девушки в пруду, всем будет место!», «В струях сих бедная скончала Лиза дни; Коль ты чувствителен, прохожий, воздохни», «Погибла в сих струях Эрастова невеста. Топитесь, девушки, в пруду довольно места».

Встречались и целые стихотворения. Московские краеведы вспоминали надпись на берёзе:

Прекрасная душой и телом в сих струях,
Скончала жизнь свою в цветущих юных днях!
Но - Лиза! Кто бы знал, что бедственной судьбою
Ты здесь погребена… Кто б горестной слезою
Кропил твой прах…
Увы, он так бы истлевал,
Что в мире бы никто, никто о нём не знал!

Постепенно повесть забылась, и оставленный монахами пруд пришёл в запустение: в воду сливали нечистоты жители окрестных домов. Зато народное название сохранилось: на официальном плане города 1915 года отмечен Лизин пруд, Лизина слободка, Лизина площадь и железнодорожная станция «Лизино». Городскую топонимику изменило принятое в 1930 году решение районного совета о засыпке пруда. Водоём, располагавшийся между 3-м Автозаводским проездом и улицей Мастеркова, был ликвидирован в 1932 году, а все прижившиеся названия переменились.

В Москве же происходит действие и менее драматичного произведения «Наталья, боярская дочь». На этот раз главная героиня сбегает из терема в Марьиной роще и направляется, видимо, в рощу Тюфелеву, располагавшуюся совсем недалеко от Лизиного пруда, на месте теперешнего автомобильного завода ЗИЛ.

Проект реконструкции набережной

Делая в своих произведениях отсылки к Москве, Карамзин часто обходит стороной архитектурные памятники, подробно останавливаясь на природе и пригородах. Главный столичный персонаж карамзинских произведений - Москва-река. В своих «Записках старого московского жителя» писатель даже высказывал предложение по благоустройству набережной. «Иногда думаю, где быть у нас гульбищу, достойному столицы - и не нахожу ничего лучше берега Москвы-реки между каменным и деревянным мостами, если бы можно было сломать там Кремлёвскую стену, гору к соборам устлать дёрном, разбросать по ней кусточки и цветники, сделать уступы и крыльцы для всхода, соединить таким образом Кремль с набережною, и внизу насадить аллею. Тогда, смею сказать, московское гульбище сделалось бы одним из первых в Европе», - писал историограф.

Снести Карамзин предлагал стену, выходящую на Кремлёвскую набережную, между сегодняшними Большим Каменным и Большим Москворецким мостами. Именно они были переделаны в конце XVII века и именовались в народе просто - Каменный и Деревянный.

На самом деле идея со сносом Кремлёвской стены, по всей видимости, изначально носила юмористический характер. В «Записках старого московского жителя» читается аллюзия на решение Екатерины II об окончательном сносе стены Белого города, благодаря которому в Москве появилось место «для гульбищ» по европейскому образцу - Бульварное кольцо. «Знаете ли, что и сам московский бульвар, каков он ни есть, доказывает успехи нашего вкуса? Вы можете засмеяться, государи мои; но утверждаю смело, что одно просвещение рождает в городах охоту к народным гульбищам, о которых, например, не думают грубые азиаты, и которыми славились умные греки», - писал Карамзин.